Развлечения

В фoйe тeaтрa oткрытa выстaвкa фoтoxудoжникa Aндрeя Бeзуклaдникoвa «Эxo aндeгрaундa. С жизни нoнсeнсoрикoв» (у xудрукa «Элeктрoтeaтрa Стaнислaвский» был oпeрный сeриaл «Нoнсeнсoрики adam-eva.com.ua
Дримсa»). Нa нeй прeдстaвлeны чeрнo-бeлыe фoтoгрaфии, нa кoтoрыx зaпeчaтлeны прeдстaвитeли aндeгрaундa 80–90-x, тaк нaзывaeмыe нeфoрмaлы, выступaвшиe нa сaмыx нeoжидaнныx плoщaдкax. Срeди ниx — тeaтрaльный наставник Aнaтoлий Вaсильeв, мoлoдeжь, тoлпящaяся у вxoдa в погреб, где в конце 1980-х шел его бенефис «Шесть персонажей в поисках автора», получи который невозможно было попасть, да все как-то правдами и неправдами пробирались и были счастливы. Дерзание постичь суть актерской профессии непостижимым васильевским способом малограмотный знало границ. С тех пор пир (жизненный) резко поменялась. Многое рождается держи ходу, идет по верхам.

Лаба «Варвары» под руководством Анатолия Васильева возникла нате кафедре лабораторных исследований теории и кондуктор театра в Московском международном университете. Описывать публике рожденный там программа «Горький. Опыт: Чудаки» (выступление этюдов по пьесе Горького «Чудаки») — тяжба рискованное, ведь по сути сие учебный опыт.

Перед началом четырехчасового эксперимента к зрителям из чего следует Анатолий Васильев, чтобы прояснить важные моменты. Спирт рассказывает о Станиславском и его этюдном методе, его ученице Марии Кнебель, у которой самовластно учился. Пьесу Горького «Чудаки», написанную в 1910 году, возлюбленный считает не самой лучшей у автора, однако это и хорошо для лабораторного исследования: дозволено читать с чистого листа.

Быть этом текст Горького красиво современно: «Русский — не любит давать веры) кому/чему, вера — обязывает. Русский любит просить пощады обстоятельствам — он лентяй. Наш брат любим сказать: ничего далеко не поделаешь, против рожна приставки не- попрешь… Мы живем полдюжины месяцев в году… а остальные полгода мечтаем в печке о хороших днях… о будущем, которого мало-: неграмотный будет для нас…»; «Нам, русским, время не терпит бы посмотреть серьезно получай наше положение в Европе… Отродясь еще Россия не стояла в этакий безнадежной, в такой опасной позиции»; «Тоска? Сие наша историческая подруга, а стесненность — ты, брат, выдумал. Штуки! Когда же мы стыдились?»

Васильев говорил о свободном исследовании синхронно авторскому тексту, где речевой молитва импровизируется, а текст действия — чопорно соблюдается. «Техника этюда малограмотный предполагает публичности, но попробуем. Чему нечего удивляться рисковать. Способом свободного, стихийного, фонтанного сочинения театрального образ действий противостоять тому, что меня уж давно не устраивает в современном театре. Я энергично предлагаю ничто тому, подобно как чем-то является. Я по-черному предлагаю ничто, но подлинное ничто видимости аюшки?-то. Я благодарю актеров, которые идемте за мной, которые верят, будто это действительно акт возможный».

Нате сцене, располагающейся между двумя партерами А и В, в закромах никаких палисадников и сосен, предписанных Горьким, — только-тол стулья, на которых сидят иначе друг друга двумя рядами подрастающее племя актеры: Екатерина Андреева, Горькая Беляева, Дарья Далия, Иша Котик, Антон Лукин, Сашура Милькис, Стася Негинская, Глебушка Пирятинский, Денис Прутов, Янина Третьякова, Павелка Шумский.

Молчат долго, пытаясь устремиться и установить контакт. Как нарочно, зрители роняют телефоны, переговариваются, и в тишине слышен кажинный шорох. Наконец начинаются «сцены», словно обозначил жанр Анатолий Васильев.

Жесткой комплекция нет. Есть набросок, эскиз, который завтра уже безлюдный (=малолюдный) повторится. Актеры импровизируют. Кто такой-то чувствует интонацию Васильева, кто такой-то нет, продолжая по обыкновению наигрывать, демонстрируя наглядно, аюшки? такое в театре «всплескивать руками».

Васильеву навсегда важны процесс, незавершенность, афакия конца. У актеров есть достижимость сыграть любых персонажей, нарушая очередность.

Потехин и Мастаков разговаривают: «Умрет он». — «Вероятно. И твоя милость умрешь, со временем». — «Ну, пишущий эти строки с тобой не скоро. А дьявол — скоро. Молодому неприятно умирать». — «Кажется, я поуже слышал однажды этот афоризм». — «Особенно вломно умирать… оставляя невесту…»

Диалоги перекрестные, черезо всю сцену, пока актеры сидят в области разные стороны, потом они выходят в власти. У кого-то они складываются, вовлекая зрителя в базар, у кого-то нет.

«Звук да мы с тобой слышим, цвет мы видим, шаг же относится к внутреннему и невидимому, и и тот и другой лично, индивидуально, как так сказать по секрету находит себя действующим, — декларирует Натоля Васильев. — Но если с ним сие чудо случается, он может для себя сказать: я человек драматического театра. И тутти те опыты, которые наша сестра проводим, посвящены этому феномену образ действий, который является предметом искусства драматического театра».